Я ничуть не удивлюсь, если Елизавета II действительно не испытывает никакого удовольствия от собственных снимков. Во всяком случае, она не окажется в одиночестве: психологи утверждают, что каждый третий житель Земли испытывает явное неудовольствие от своих изображений и фотографируется только в крайних случаях. Мало того, есть и такие, кто испытывает перед наставленным на них объективом настоящий животный страх (психологи дали этому явлению название «фотофобия»). За что же мы так не любим этот, на мой взгляд, совершенно магический процесс — фотографию?
Причин для фотоненависти психологи называют несколько. Некоторые обескуражили даже меня. Например:
Фотоаппарат — орудие убийства. Первобытный страх, что фотография отнимает кусочек души, достался нам в наследство от тех времен, когда первый белый направил камеру на иссиня-черного аборигена в одной из африканских колоний. Действительно, во многих народностях и племенах до сих пор сильны верования, что человек, позволивший сфотографировать себя, попадает в ловушку времени и теряет часть души. Но когда подобный аргумент приводят жители мегаполисов — цивилизованные и образованные люди, звучит, согласитесь, нелепо. Хотя и этому ученые нашли объяснение: тенденция современного общества кормить ясновидящих, гадалок, экстрасенсов и прочую «нечисть», которая почти все волшебные манипуляции готова провести по фотографии, может насторожить и испугать кого угодно.
Самые страшные 3х4. Думаю, никто не станет спорить с тем, что наиболее нелепые снимки мы получаем в ателье с надписью «Фото на документы». Самое, на мой взгляд, интересное объяснение феномену нелюбви к официальным фото я нашла в… книге по истории фотографии. Оказывается, съемка на документы возникла не сама по себе, а выросла из тюремной фотографии. Даже сам процесс напоминает съемку анфас и профиль в полицейском участке — тот же свет, тот же ракурс, и атмосфера мало отличается. Некоторые социопсихологи уверяют, что мы «слышим» отголоски коллективной памяти, когда идем фотографироваться на паспорт, визу или другие документы, и подсознательно напрягаемся, словно чувствуем за собой вину.
Объяснение хоть и занятное, но все же некрепкое. Поэтому я предлагаю другое: мы свято уверены, что от фотографии на документе зависит, как к нам отнесутся официальные власти, в чьи руки попадает документ. Сама мысль, что от выражения нашей физиономии на паспорте или правах зависит, пройдем ли мы таможенный контроль, «докопается» ли до нас гаишник или отпустит с миром, заставляет нас чувствовать себя неуверенно во время съемки. Одним словом, мы хотим получиться на фото лучше и, я бы даже сказала, благонадежнее, чем есть. Но по факту получается наоборот — обычно на всех документах мы выглядим затравленными, зажатыми и испуганными, словно перед расстрелом. Естественно, любителей таких фотографий найдется немного.
Фотосъемка — это акт насилия. Еще одну весьма необычную причину я нашла в лекциях Фрейда о подсознательных страхах и той символике, с помощью которой мы их обнаруживаем. В частности, он подметил, что многих дам явно смущает сам вид фотоаппарата с направленным на них объективом, который напоминает им пенис. Некоторые современные люди тоже чувствуют себя довольно тревожно во время съемки, подсознательно воспринимая этот безобидный процесс как акт сексуального насилия. Согласитесь, довольно занятное объяснение. С другой стороны, даже глагол «снять» можно ведь по-всякому интерпретировать…
А теперь наиболее простое и правдоподобное объяснение. Как ни крути, но даже самая тривиальная съемка на фоне архитектурных достопримечательностей, внешне ничем не напоминающая ню, все равно в некотором роде нас обнажает. В жизни мы прикладываем массу усилий, чтобы не видеть и не показывать другим то, чего в себе не любим. А камера беспощадна и бесстрастна. Она демонстрирует нас такими, какими мы являемся, игнорируя наши представления о себе. Я почти не встречала людей, которые были бы уверены в собственной фотогеничности. Как правило, всем нам кажется, что фотограф специально запечатлел нас в наихудшем ракурсе, и чувствуем себя неуютно, словно нас выставили голыми на Красной площади. Кому понравится?
Снимок, вообще, не отражение в зеркале, к которому мы привыкли. К тому же люди представляют самих себя совсем не так, как их воспринимают окружающие. Однажды это попытались подтвердить американские психологи Теодор Мита (Theodore Mita), Маршал Дермер (Marshall Dermer) и Джеффри Найт (Jeffrey Knight). Они сделали фотопортреты нескольких десятков людей и отзеркалили их с помощью фотошопа. Потом показали снимки своим героям и попросили выбрать тот, который им нравится больше. Так вот, свои собственные портреты люди выбирали отзеркаленные (а обычные снимки называли неудавшимися), тогда как другие участники им больше импонировали на «настоящих» фото.
Основываясь на этих выводах, американские ученые предположили, что наша любовь, как, впрочем, и ненависть к процессу фотографирования, зависит прежде всего не от результатов съемки, а от нашего мировосприятия вообще. Они доказали, что жизнелюбы, уверенно и позитивно смотрящие на жизнь личности редко шарахаются от камер, как это делают неуравновешенные зануды, невротики и флегмы.
Мораль сей басни, как мне кажется, проста: нечего на камеру пенять, коли (нет, не рожа крива!) сама жизнь не в радость. Присоединюсь к совету психологов: меняйте настроение, ищите в жизни больше поводов для радости, иронии и вдохновения. В конце концов, даже самый банальный призыв «Любите себя!» не лишен логики. Полюбите себя в жизни (подчеркиваю, в жизни, а не в зеркале), тогда и на фото обнаружите однажды улыбчивого, обаятельного, яркого персонажа. И вместо обычной реакции «Неужели этот урод — я?» возникнет другая: «А вот эта довольная жизнью рожица определенно моя!»
