На вопрос «Во сколько ты встаешь?» я обычно бодро чеканю: «В семь». И это чистая правда, потому что нужно собирать дочку в школу. Но если спросить меня, жаворонок я или сова, я не задумываясь отвечу: «Сова». Потому что, проводив дочку, как правило, заваливаюсь обратно в постель и сплю часов до десяти, а то и до одиннадцати. Так кто же я на самом деле?
С медицинской точки зрения такое разделение объясняется генетической мутацией, передающейся по наследству. Несколько лет назад профессор Луис Птачек из Университета Юты опубликовал одну из первых серьезных работ о генетических механизмах биоритмов человека. Согласно Птачеку человеческий организм живет под околосуточные (или циркадные) ритмы, и потому поздним вечером возрастает активность иммунной системы, а первая утренняя сигарета сужает кровеносные сосуды намного сильнее, чем та же сигарета, но выкуренная вечером. В 2003 году генетики из британского Университета Сарри обнаружили, что разница в длине гена Per3 соответствует разным биологическим циклам. Жаворонкам присущ более длинный вариант Per3, а совам — более короткий. Ученые предположили, что короткий, то есть поврежденный мутацией ген вырабатывает меньше белка, ответственного за бодрствование.
Впрочем, дальнейшее изучение вопроса показало, что в действительности все намного сложнее. Немецкий ученый Ахим Крамер с помощью генетических опытов доказал, что ген Per3 имеет свойство мутировать, ускоряя или, наоборот, замедляя биоритмы организма. Каждое из сочетаний таких мутаций оказывает свое влияние: кого-то делает совой, кого-то — жаворонком. Примечательно, что свои опыты Крамер проводил на хомячках — менял активность их генов и тем самым вызывал буквально «человеческие» реакции. Результаты оказались поразительными: одни грызуны никак не могли проснуться, другие проявляли активность в самое неподходящее время и мешали своим сородичам отдыхать. «Я склонен считать, что разделение на сов и жаворонков генетически предопределено с древнейших времен, — написал в отчете Ахим Крамер. — Возможно, кому-то из наших предков это давало эволюционные преимущества: ночные сторожа в племени, к примеру, спасали всех от нападения хищников».
Официальной статистики о процентном соотношении сов и жаворонков не существует. Но считается, что сов больше. По данным Национального фонда сна США (National Sleep Foundation), проводившего последнее исследование в 2006 году, 56% американцев любят поздно ложиться и поздно вставать (их называют night hawk или night owl), а 35% — пораньше лечь и пораньше встать (early riser или morning person). Но и те и другие жалуются на хронический недосып. Конечно, изыскания врачей имеют огромную научную ценность. Однако они нисколько не помогли мне и, подозреваю, миллионам людей на планете определиться со статусом. Вопрос, стоит ли мне бороться с желанием поспать утром подольше даже ради того, чтобы получить максимум пользы от утренней зарядки, остался открытым. А главное — могу ли я со временем перестроиться из совы в жаворонка без особых потерь и потрясений?
«Я в детстве не очень любил просыпаться и в школу опаздывал периодически, — рассказывает инструктор по кундалини-йоге на телеканале „ЖИВИ!” Алексей Меркулов. — А в Америке, где я жил в 1993 году, нас специально учили, что нужно прислушиваться к собственному организму и спать столько, сколько хочется. Я в это свято верил — ложился в шесть утра, а просыпался в пять вечера». Впрочем, после того как Меркулов увлекся йогой, он полностью перестроился: «Сейчас для меня утро — это такое особенное время. В традиции кундалини оно называется „амрит вела”, то есть „время нектара”. Время, когда все в природе тихо и прозрачно, и ты можешь слушать голос своей души». Отбросив в сторону лирику, нужно признать, что йоги (как и большинство адептов восточных практик, мастера китайского ушу, например) вообще не признают никакого деления на сов и жаворонков. «Случается, что со мной на семинары в Индию выезжают люди, которые почти сразу начинают канючить: мол, невозможно на отдыхе вставать ни свет ни заря, — говорит директор Института йоги Патанджали Сергей Резниченко. — Им я обычно прямо заявляю, что они никакие не йоги, а туристы». Традиционно утренняя практика настоящего йога начинается в полчетвертого утра. «Но в условиях большого города мы делаем скидку и начинаем в пять, — добавляет Меркулов. — Я, к примеру, последние шесть лет — ответственный за садханы (утренние занятия) по субботам в зале Федерации йоги на улице Полянка. Это совершенно открытые и бесплатные уроки, кто угодно может приезжать». По словам Меркулова, многочисленностью аудитории его занятия похвастаться не могут: к пяти утрам в субботу на Полянку со всей Москвы подтягиваются максимум человек пятнадцать.
В фитнесе, к которому анонсированная британскими учеными полезная зарядка имеет непосредственное отношение, все проще. «Я всегда прихожу на тренировки в строго установленное время, даже если в расписании они стоят первыми, то есть в 6.30 утра, — признается инструктор по Fit-bo на телеканале „ЖИВИ!” Алексей Василенко. — Но если мои уроки начинаются где-то днем, я лучше посплю подольше. И плевать я хотел на все эти исследования, я сделаю свои 50 приседаний, когда у меня будет на то желание».
Мне лично позиция Василенко близка чрезвычайно. Какая разница, сова я или жаворонок? Главное, чтобы настроение было хорошее. Я полностью согласна с учеными из Университета Брунела — утро вечера мудренее, и упражняться лучше всего на рассвете, но только в том случае, если ты хорошенько выспался. Так что сейчас восемь утра, я посплю немного, а потом уж сделаю зарядку.
